Для -Lone_Star-

[GraffyL]

Рита
POV Риты Скитер, Рита/Сивый. Даже взрослые тётечки бывают девочками, надо лишь знать, с кем. Для -Lone_Star-, прости, что не фем.


- Рита! Стой! Да постой же ты!
Главное – убежать. Не обернуться, не посмотреть в его глаза. Только вперёд! После остановки больше нет пути. Нечем дышать, болят ноги. Беги же!
- Рита!
Вжаться в тёмный угол. Плакать, хватая руками себя за нос и рот, чтобы не визжать от боли. Скользнуть руками к плечам, сжать себя. Мне сорок. Я взрослая. Я справлюсь.
- Да где же ты, девочка?
Девочка. Деточка. Называй, как хочешь. Я дрожу мелкими вздохами, боюсь вздохнуть, а на губах чувствую соль от слёз. Капли скользят по щекам, скатываются на рубашку, тают. Я плачу, кажется, уже не могу остановиться. Мне никто не поможет, не придёт. Не захочет.
- Глупенькая, я всё равно найду тебя.
Я это знаю. Знаю. Но камешки стены, в которую я вжимаюсь, острые, как клыки. Уже не больно. Страх – адреналином в кровь. В нос – его запах. Такой, что пробирает до костей, крадётся мурашками по рукам, по позвоночнику добирается до мозга и – фейерверк. Ногтями впиваюсь в кожу лица, скребу.
- Выходи-и-и, цыпа. Твоя волшебная палочка у нас. Кто ты без неё?
Кто я? Да никто, я никто. И он никто. Все мы здесь никто, и теперь я чувствую это каждой клеточкой тела. Его подослали, чтобы заткнуть мне рот. И моя цель сейчас – спастись. Сивый не оставляет следов, меня не найдут. Чего уж говорить о…
Чёрт. Его шаги рядом, слышно дыхание, как у собаки. Он рыщет вокруг, совсем близко.
Рубашка прилипла к спине, и я чувствую, что медленно сползаю по стене на пол. Действительно сползаю.
А зачем бороться? Стоило ли представление свеч?
Он выходит из-за угла и смотрит. Жадно. Хочешь, съешь меня. Я почти не боюсь. В этом мире нет никого, ради чего стоит жить? Я противна этому миру. Он, против моих ожиданий, присаживается на корточки и дышит мне в лицо сквозь сжатые клыки.
- Сама сдалась? Умница, девочка. А то, знаешь ли, за жуками сложно гоняться.
Всхлипываю. А что можно сказать? Не ешьте меня, мне сорок лет? Я совсем невкусная, страшная, одинокая… да нет, ешьте меня, ешьте. Может, я увижу маму.
- Маленькая такая…
Вздыхаю. Может, невысокая? А то на маленькую не иду, нет. Немая сцена: удав и кролик. Чувствую себя почти мёртвой, но сама надменно ухмыляюсь. Пуффендуйка, что ж с меня взять?
-… не то, что на фотографиях. Но, знаешь, бред ты пишешь редкий.
Даже оборотень считает, что мои статьи ужасны. Чудно.
- Может, покончим с этим, м?
Грубо хохочет и садится рядом со мной, сгребая мои ладони своими. Теперь страшно, раньше – лишь видение. Хохочет. И снова, снова. Решил свести меня с ума?
- Да-а-а! Здорово ж ты с Дамблдором поступила, за это уважаю! Да только ты и половины не сказала!
Скажи я больше, мы бы здесь не сидели.
- И что? – голос мой звучит глухо, будто в горле застряла вата, а к спине приставлена волшебная палочка. Его руки греют, но мне холодно.
- И то! Ненавижу педофилов, - выплёвывает он и смотрит в глаза так, словно хочет вытащить все мои огрызки души наружу. А потом, придерживая одной рукой мои запястья, другой подцепляет парик и с силой сдёргивает. С усмешкой-оскалом смотрит на волосы, собранные в хвост. Рвёт резинку, и они рассыпаются по плечам, как жемчужинки порванного ожерелья. Клацает зубами, скалится.
Суёт руку мне в карман юбки – за платком. Плюёт на него, смачивает и стирает макияж.
Тушь течёт, помада, наверное, оставляет красные следы на подбородке. Хочется закрыться от него руками, но Сивый крепко держит. Не выпускает.
- Сколько же дряни в тебе, девочка.
Мне надоедает, я ёрзаю на месте. Он хмыкает, наклоняется и снимает туфли на каблуках. Отбрасывает, наклоняется ко мне. Мне будто бы шестнадцать. Он совсем взрослый, мужчина. Опасный, дышит прямо в шею, рвёт мои колготки, но и они, и ноги – кажется, что не мои вовсе. Целует. Целует!
Куда-то в вырез кофты, прижимается носом, и опять дышит. Горячо.
- Вот и попалась мне, Рита Скитер.